В противостоянии между Израилем и Ираном Сирия становится ареной военных действий. На чью поддержку может рассчитывать Тель-Авив, DW объяснил эксперт по Ближнему Востоку Жиль Мурчиано.
Израильский истребитель F-15
Противостояние между Израилем и Ираном серьезно обострилось после того, как в минувшие выходные в воздушное пространство Израиля вторгся иранский беспилотник, запущенный с территории Сирии. В тот же день израильские ВВС уничтожили иранский пункт управления беспилотными летательными аппаратами в Сирии.
В ответ сирийцы запустили зенитные ракеты по израильским истребителям. Один самолет был сбит, пилотам пришлось катапультироваться. После этого израильская авиация нанесла удар по 12 сирийским и иранским военным объектам, расположенным в Сирии. Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху заявил, что страна и впредь будет решительно пресекать любые попытки нарушения израильского суверенитета.
DW расспросила эксперта по Ближнему Востоку, сотрудника берлинского фонда “Наука и политика” Жиля Мурчиано о возможности открытого военного противостояния Израиля и Ирана, о роли Сирии в этом конфликте и об отношении к нему России и США.
DW: Господин Мурчиано, Израиль уничтожил иранский пункт управления беспилотниками в Сирии, сирийские войска ПВО сбили израильский истребитель. Похоже на то, что Сирия становится ареной военных действий в открытом противостоянии между Израилем и Ираном.
Жиль Мурчиано
Жиль Мурчиано: Хаос гражданской войны в Сирии постепенно преобразуется в новый порядок, и Иран пытается извлечь из этого выгоду и одновременно укрепить свое влияние в регионе. Тегеран хочет построить в Сирии военно-морские и воздушные военные базы и укрепить ливанскую “Хезболлах”.
Израильское правительство, в свою очередь, решило не вмешиваться в ситуацию в Сирии в период царившего там хаоса, и теперь ему приходится столкнуться с новым положением вещей, при котором Тель-Авив занимает менее выгодную стратегическую позицию. Израиль впервые оказался отделен от своего заклятого врага Ирана лишь границей с Сирией, при этом Тегеран собирается превратить Сирию в своего рода военную базу для операций против Израиля. Так что израильское правительство сейчас полностью меняет свою политику и готово пойти на гораздо больший риск с тем, чтобы остановить эту динамику событий.
– Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху не исключил дальнейших военных действий. Как далеко может зайти Израиль?
– До сих пор израильтяне всегда старались избегать прямой конфронтации с Тегераном. Теперь ситуация обострилась. В минувшие выходные Израиль продемонстрировал свою готовность атаковать иранские вооруженные силы. Таким образом, усиливается вероятность того, что этот порочный круг из военных атак и ответных мер приведет к открытой эскалации. С израильской точки зрения, вопрос заключается не в том, перейдет ли эскалация на следующий уровень, а лишь в том, когда это произойдет.
– Какова численность вооруженных сил в Сирии, находящихся под контролем Ирана?
– Численность проиранских военизированных формирований на территории Сирии составляет от 7 до 10 тысяч человек. Сюда я бы добавил несколько сотен иранских инструкторов из Корпуса стражей исламской революции и его спецподразделения Аль-Кудс. Но, прежде всего, Израиль обеспокоен происходящим в Сирии перераспределением власти между Ираном и режимом сирийского президента Башара Асада.
До начала гражданской войны сирийское правительство могло контролировать уровень влияния Ирана в стране. В настоящий момент политическое выживание режима Асада зависит от Ирана. Поэтому Тегеран может продвигать свои собственные интересы: строить на территории Сирии военные базы для дальнейших военных операций против Израиля, интегрировать иранских военных в структуры сирийской армии, чтобы затем в их составе продвинуться к израильской границе.
– Но действительно ли правительство Асада готово позволить Ирану вести войну против Израиля с территории Сирии?
– Порой кажется, что Иран и режим Асада говорят на одном языке. Но если присмотреться, между ними, безусловно, есть различия. Несколько месяцев назад в Сирию прибыл один из руководителей иранского Генштаба с целым рядом требований, касавшихся отраслей экономики и безопасности. Речь, в частности, шла о правах на добычу полезных ископаемых и урана, а также о строительстве баз для спецопераций. Все эти требования сирийцы успешно заблокировали. В сегодняшней неустойчивой ситуации режим Асада стремится избегать прямой конфронтации с Израилем и удерживать под контролем влияние Ирана. К слову, так же поступает и Россия.
– Как относится Россия к конфликту между Израилем и Ираном?
– Москва позволила Израилю нанести воздушные удары по иранским базам в Сирии, но она также терпимо относится к действиям Ирана. В целом, Россия пытается сохранить нейтралитетв этом вопросе. Основная цель России – это дальнейшая поддержка режима Башара Асада и укрепление собственного независимого потенциала. Москва больше не стремится к каким-либо победам в Сирии, ее нынешняя задача – минимизация ущерба. Я думаю, что в будущем россияне сделают все возможное, чтобы не вступать ни в какие союзы.
– Может ли Израиль в случае прямой конфронтации с Ираном в Сирии рассчитывать на поддержку США?
– В прошлом американцы играли важную роль в сирийской и ливанской политике Израиля. Сегодня мы видим, что США уступили эту арену действий России. Это одна из причин, по которым Израиль уже два года активно выстраивает дипломатические отношения с Москвой. Во внешнеполитической повестке дня Соединенных Штатов нет места сирийскому вопросу.