Адвокаты бывшего министра обороны РА Давида Тонояна периодически получают вопросы от СМИ. И сейчас представил ответы Давида Тонояна на полученные в последнее время вопросы.
Г-н Тоноян, как вы оцениваете проект закона РА «О внесении изменений и дополнений в закон «О военной службе и статусе военнослужащего», которым, в частности, предлагается в случае выплаты 24 млн. драмов служить 4,5 месяца вместо 2 лет.
Представленный проект созвучен «мирной повестке» правительства и политической власти. Лично я и Министерство обороны всегда выступали против подобных инициатив. Для меня предлагаемые проектом регулирования неприемлемы. Службу в Вооруженных силах РА нужно приветствовать и поощрять, а не устанавливать «выкуп» для освобождения от службы Родине. Интересно, сохранится ли прозрачность в отношении имен лиц, которые заплатят за своих детей за освобождение от «лишений», связанных со службой в Вооруженных силах в течение полутора лет.
В последнее время Вы и Ваши адвокаты неоднократно выражали недовольство действиями судьи, но, похоже, он больше не будет заниматься вашим делом.
Прежде всего, отмечу, что после передачи дела в суд было назначено 7 судебных заседаний, из которых состоялись всего 4. В общей сложности за последние 8 месяцев было проведено около 8-9 часов судебных заседаний.
Хотя я не обеспокоен тем, что уголовное дело направлено в Антикоррупционный суд, не могу не констатировать, что судья Манвел Шахвердян был осведомлен о том, что это дело подлежит рассмотрению в Антикоррупционном суде, как минимум, с апреля 2021 года, когда в Конституционном законе РА «Судебный кодекс» было внесено соответствующее изменение.
По моему глубокому убеждению, судья Манвел Шахвердян умышленно и вдумчиво в течение этих месяцев искусственно затягивал судебные заседания, чтобы «свалить» это дело с себя. Вследствие этого я и другие лица, проходящие по делу, незаконно остались в заключении без какой-либо правовой основы.
Более того, безосновательно затягивая процесс, судья не дал мне возможности опровергнуть утверждение обвинения о том, что якобы могу оказать давление на свидетелей и других участников судебного процесса. И это в том случае, что именно это воображаемое «опасение» является единственным «обоснованием» содержания меня в заключении около года.