Меня часто обвиняют в «популизме», потому что многое из того, что я говорю, пользуется популярностью. Что ж, сегодня я побуду антипопулистом. Выходки Королевского флота на Черном море я считаю едва ли не сумасшествием.
Никак не могу подобрать столь же безумной аналогии. Надо несколько параллелей: во-первых, место за тысячу километров, где у нашего флота нет никакого дела, во-вторых, конфликт, к которому наша страна не имеет никакого отношения, в-третьих, территориальный спор, где местные жители придерживаются одной точки зрения, а соседняя страна — другой.
Допустим, российский флот (еще более потрепанный и измочаленный, чем наш) каким-то образом отыскал корабль в достаточно хорошем состоянии, чтобы дотянуть до Южной Атлантики. Допустим, на борт взяли журналистов из Москвы. И допустим, русские решили активно поддержать притязания Аргентины на так называемые Мальвинские острова.
И допустим, они получили «разрешение» Буэнос-Айреса на проход через «территориальные воды Аргентины» в Фолклендском проливе, а московские СМИ сделали большой сюжет о «Тайфунах» британских ВВС на бреющим полете над их мрачным серым кораблем и о доблестных российских репортерах в полной боевой выкладке.
А теперь представьте себе, как на это откликнется Британия — смесью насмешек и презрения.
Что ж, теперь вы знаете, как к этой авантюре в духе Энид Блайтон (британская писательница в жанре приключенческой детской литературы, — прим. ИноСМИ) отнеслись большинство россиян.
Даже возлюбленный Западом критик Путина Алексей Навальный льет елей о популярной в народе аннексии Крыма. Русские вообще считают ее совершенно разумным ответом на многочисленные провокации — точно так же, как я отношусь к возвращению Фолклендских островов.
Украинские претензии на Крым очень слабы. А российские претензии, — как и наши на Фолклендские острова, — опираются на волю местных жителей. И потому, наоборот, очень сильны.
20 января 1991 года крымчане подавляющим большинством (93% при 80-процентной явке) проголосовали за автономию Крыма — то есть за выход полуострова из прямой власти Украины.
Большинство крымчан — этнические русские и под власть Украины никогда не хотели. Но поскольку Украина еще входила в состав Советского Союза, голосование не возымело никакого эффекта — разве что показало настроение умов.
В декабре 1991 года Украина проголосовала на референдуме за выход из Российской империи. Москва справедливо смирилась. Лидеры Украины были счастливы вернуть себе свободу. Но для них это было одно, а для Крыма — совсем другое.
В начале 1992 года эти назойливые крымчане собрали 250 000 подписей (около 10% населения) с требованием повторного референдума об отделении от Украины. По закону этого оказалось достаточно, и голосование было назначено на 2 августа.
Но тогдашний президент Украины Леонид Кравчук предостерег, что референдум чреват кровопролитием. После колоссального давления на Крым голосование было отменено.
Украина смогла проголосовать за выход из России, но Крыму проголосовать за отделение от Украины не позволили. Как, по-вашему, это справедливо? Так и надо? Я так не считаю. А еще это причина, по которой Россия аннексировала Крым в 2014 году.
Кстати, когда Аргентина в 1982 году вторглась на Фолклендские острова, семья Хитченсов была одной из немногих, способных найти их на карте.
Мой отец (ныне покойный) посетил эти прекрасные британские острова на чудесном крейсере «Аякс». В те благословенные дни главной задачей нашего флота было защищать Британию и ее интересы. Бог знает, чем моряки заняты сейчас.
Питер Хитченс (Peter Hitchens), источник ИноСМи